Опять, простите. Просто подошло так и мешком из-за угла!..

Он улыбается. Во все свои чертовы тридцать два напильника. «Мадам, Вы уронили платок». И протягивает ей алый лоскут, с которого обильно капает кровь.
Мадам тошнит. Она берет рукой платок и, не отдавая себе отчета, вытирает кровавым, отвратительно-влажным платком левую щеку и шею.
Он восхищенно присвистывает и разводит руками в стороны.
«Мадам, Вы прекрасны».
Анжелина вздрогнула и проснулась. За окном противно моросил дождь, в комнате пахло сыростью, не смотря на жарко истопленный камин. Мадам потянула носом – совсем как девчонка! – и перевернулась на живот.
- Мадам, - жарко прошептали ей в ухо. На талию легла тяжелая мужская рука. Анжелина не стала её сбрасывать.
- Ты что-то хотел?- хрипло сказала она подушке. Та осталась равнодушной. А вот тот, кто другой рукой убирал локон Мадам ей за ухо – нет.
- Хотел,- протянул он и недвусмысленно пробежал пальцами по спине женщины. – Вас, Мадам…
Анжелина повела плечом.
- Тебе не кажется странным, что дворецкий каждую ночь приходит в спальню госпожи? – она иронично усмехнулась, представив, как горничные со вкусом обсуждают их связь. Людям дай лишь повод, тот час начнут выдумывать небылицы. «Хотя в нашем случае, - подумала Мадам, - ничего додумывать не надо». В этот момент пальцы Грелля добрались до её шеи, и Анжелина кошкой выгнулась к нему.
- Ах, проказница Мадам, - пропел Грелль, потёршись носом о голое плечо женщины.- Вы всегда были такой ненасытной? Если да, то я уже ревную Вас к прошлому.
Анжелина хрипло рассмеялась.
- Нет, мой дорогой, это ты на меня повлиял лучшим образом. – Грелль удовлетворенно мурлыкнул ей в спину.

- Мадам, я обещаю Вам веселую жизнь,- сказал он, когда дождь прекратился, и алая заря осторожно заглянула в окно спальни. – Веселую жизнь и красивую смерть.
Анжелина улыбнулась.
- Я не против, мой дорогой.
Платок лежал на столе рядом с портретом племянника.